Прошел год, а сырой и намеренно грязно сделанный электронный лоу-фай лейбла Opal Tapes всё ещё в моде. Из хороших новостей: на этом лейбле опять вышел релиз Херонимо Хименеса - и он вновь убирает все остальные релизы своих коллег с Opal Tapes с большой форой. Отдувается мексиканец не только за лейбл Стефена Бишопа, но и за всё лоу-фай сообщество: уж слишком много невразумительного и огорчающего своей бездарностью материала в этой среде появляется еженедельно. Если выход "Juan Pestanas" можно было расценивать, как приятную неожиданность и скромный луч света посреди безнадежно мрачной музыки современных приверженцев лоу-фай эстетики, то сейчас уже можно смело сказать, что его предыдущий альбом был не просто случайностью: перед нами - вне всяких сомнений одаренный музыкант, который уверенно продолжает гнуть свою линию, несмотря на его окружение, профильные издания и тенденции.
Глава конторы, в которой вышел "Mundo Harsh", в своих интервью говорит, что вся прелесть музыки его артистов в том, что в ней всегда присутствует элемент непредсказуемости и непреднамеренности, что эстетика низкокачественной записи Opal Tapes во многом держится на импровизации. Что я могу по этому поводу ответить? Херонимо Хименес опережает всех на два корпуса во многом благодаря тому, что думает при сочинении музыки, а не полагается на случай, импровизируя. Я слышал запись его живого выступления, это было похоже на условную импровизацию, и да, это было практически неотличимо от малосодержательного и низкопробного потока звука, который является нынче отличительным знаком лейбла Opal - с музыкой, записанной в студии под именем Ñaka Ñaka это имеет мало общего. Но когда он берется за вдумчивое создание композиций, то дело принимает иной ход: структура каждого его трека просчитана, кропотливо выстроена и нерушима. Фактически он - архитектор и драматург, человек, руководствующийся в своей профессии надежными принципами, опирающийся на какие-то классические базисы, без знания которых здание сложится в карточный домик, а ход пьесы расползется по швам.
Его композиции почти всегда опираются на неизменный на протяжении всего трека костяк, к которому поочередно добавляются подходящие элементы - давно знакомый приём, нашедший широкое распространение в электронной музыке, - но как умело он им пользуется. Как художник, который, бросив пару основополагающих штрихов, отходит от полотна, оценивающе смотрит с разных точек, и подходит вновь, чтобы добавить новых красок и линий, точно так же и он: чеканит ритм хай-хэтами, постепенно подбавляет гремучий бас, заходит на вираж с нехитрым сэмплом из трех нот, пускает, наконец, в ход бочку - и вот уже композиция несется на слушателя: волнительная и устрашающая, воскрешающая в памяти момент пробуждения от неприятного сна. Монотонность и зацикленность разбавляется минималистичными мелодиями, гулкая басовая линия осекается ударами плети, если здесь встречается созерцательный и мелодичный эмбиент, то будьте готовы к внезапным нойзовым запилам, вспарывающим медитативное основание композиции. Сумрачный, приторможенный хаус, и злое, шипящее техно, колюще-режущего характера, со сдвинутыми бровями - записанное будто в полусне, одной ногой в другой реальности, пляшущее в кривых зеркалах.
Комментариев нет:
Отправить комментарий