Откровенно пугает, когда выкладывают годовой топ из пятидесяти или даже ста (обычное дело) альбомов - возникает подозрение, что будь у составителей чуть больше времени, итоговый список без каких-либо серьезных усилий разросся бы еще раза в два: кажется, что эти люди уже без особого разбору запихивают в топ-лист всё до кучи, всё, что ни попадалось под руку, и было "нормальным", что было дослушано до конца, и от прослушивания чего не возникло какого-то острого чувства протеста. Дай Бог вспомнить через пару лет хотя бы несколько имён этих фаворитов.
NSR старается руководствоваться иными принципами: в этой двухчасовой подборке собраны композиции, которые не просто по моему мнению "Окей", это вещи, которые слушаешь и понимаешь, что именно их непременно заберешь из этого года с собой и будешь еще через несколько лет узнавать с первых нот, это выжимка, концентрат всего самого здравого и крутого, что попало в поле радаров NSR, те крупицы, что нужно отфильтровать в каком-то безбрежном месиве из "нормальной", а проще говоря ординарной музыки - если у кого-нибудь возникнут такие же мысли, то милости просим, заходите чаще к нам на огонёк.
Recondite - Riant
Photodementia - Mysophilia
Miss Kittin - Bassline
NRSB-11 - Offshore Banking
Âme - Tatischeff
Machinedrum - Gunshotta
SoulSonic - Everyone Has a Sad Story
Kosheen - Divided
Kettel - Post
Movement - Feel Real
Diamond Version - Live Young
Lorenzo Montana - Blue Stylidium
Ten Walls - Moag
Petrichor - On Tides
=UHU= - Bring It All Back (Elektridas Volt mMix)
Senking - Shading
Pantha Du Prince & The Bell Laboratory - Photon
Isolée - Allowance
Ocoeur - Resonance
Chasing Kurt - From the Inside
Vector Lovers - Yesterday Is Gone
Segue - La Rue
Ñaka Ñaka - 000001
Boris Brejcha - Angel In The Sky
Lulu Rouge - Thinking Of You
Richard Davis - Honest With You
D'Arcangelo - Elix
Arthur Russell - You and me both
The KLF - Elvis on the Radio, Steel Guitar in My Soul
Closer Musik - Ride
Justus Köhncke - 26 Dollars
Rhythm & Sound w/ Tikiman - What A Mistry
Kraftwerk - Showroom Dummies
Roman Flügel - Softice
Robbie Basho - Blue Crystal Fire
С техно, как и с любым другим известным музыкальным направлением, связано немало преданий, легенд и слухов, передающихся из уст в уста, из блога в блог, и с каждым годом всё больше придающих жанру черты массового культа. Так, например, в определенных кругах считается, что электронная музыка, выпускавшаяся в Детройте в 90-х годах, до сих пор является единственным, к чему можно применить определение «техно». Люди с такой точкой зрения могут до посинения вам рассказывать о релизах всех участников Underground Resistance, твердить о том, что эта музыка устремлена в будущее, и с расширенными зрачками повторять подслушанное когда-то и ставшее заветным словосочетание - “High-Tech Funk”.
Но когда я слушаю вышедшие спустя немало лет после расцвета детройтской музыки релизы немецкого лейбла Raster-Noton, то понимаю, что почитатели темнокожей американской версии «высокотехнологичного фанка» давно остались где-то позади – а после них если кто и заправлял, то исключительно бледнолицые европейцы. Бендер, Бретшнайдер и Николай – такие ни разу не откликающиеся афроамериканскими корнями фамилии носят люди, сочинявшие самое важное техно в нулевых, высокотехнологичный фанк, соответствующий своему времени. Несмотря на заслуженный статус, о них как-то начали немного забывать, так что освежу вашу память: вот четыре определяющие причины, по которым именно этих людей можно назвать передовыми деятелями техно. Не Джефф Миллс, не Карл Крэйг и не Роберт Худ – давайте уже все признаем, что их время осталось в 90-х - а именно главные лица Raster-Noton отвечают за облик современной музыки машин.
Техника
Электронная музыка изначально считалась продвинутой и футуристичной, и чем больше люди изучали возможности своих синтезаторов и машин, тем ближе это будущее к ним приближалось. Так, например, вышедшую в 2007 году на R-N пластинку "Rhythm" Франка Бретшнайдера довольно трудно сравнивать с чем-либо, выходившим за десять лет до этого по другую сторону океана: мало кто даже сейчас сможет извлечь такие нечеловеческие, подчёркнуто искусственные и оглушающие широтой диапозона звуки. Причем Бретшнайдер не изобретает колесо заново: «Other Days, Other Eyes», «The Eight Day People» - это давно знакомое детройтское электро, только выполненное на новом качественном уровне, перешедшее на совершенно иной, немыслимый по представлениям 90-х годов, виток развития – во многом благодаря технологиям.
Олаф Бендер aka Byetone, один из основателей и главных персонажей лейбла, в интервью для Electronic Beats довольно доступно даже для обывателя объясняет, почему его музыка без инновационных и мало кому доступных инструментов и приёмов не была бы такой, какой она является – и эти слова можно отнести ко всем ведущим деятелям Raster-Noton. Заявление, что качественную электронную музыку с годами и развитием техники может делать любой обладатель лэптопа, рушится до основания при прослушивании как Byetone, так и его соратников. Не нужно быть обладателем стереосистемы стоимостью в годовой оклад среднестатистического клерка, чтобы понять: на Raster-Noton делают так, что попытки других людей достичь высот в электронном продакшне вызывают лишь сдержанную ухмылку.
Лучшие образцы этой музыки звучат так, что у вас текут слюни, а ноги подёргиваются в эпилептических припадках – и именно этого, кажется, добиваются люди с R-N, когда выпускают очередную пластинку. Это учёные, которые проводят опыты не только над своим звукозаписывающим оборудованием, но и над людьми, их слушающими. Это музыка необузданная, вырывающаяся из затычек, которая требует пространство и объём – в противном случае она попросту грозит разорвать перепонки. В одной из рецензий на RYM на сверхэкспериментальный альбом SND «Atavism» буквально написано: «If you record the sound of birds eating shit on the streets, this is what you get». Ну вот, что-то типа того.
Грув
Разбираемся с детройтским определением техно дальше: уже выяснили, что «High-tech» является в деятельности Raster-Noton центровым, основополагающим элементом, и по этому показателю в наши дни с ними вряд ли кто сможет соперничать.
Что насчет самой музыки? В моём представлении лучше всего на R-N получаются заряженные, наэлектризованные, хлёсткие и напористые вещи: это дико футуристично, здесь слышен звук сминающих друг друга листов железа, под это можно танцевать, и это более чем подходит под определение «техно» - и уже не суть важно, сколько здесь ударов в минуту, прямой или ломаный здесь ритм. Byetone, Frank Bretschneider, Alva Noto, Kangding Ray – все эти люди по отдельности или в составе проектов делают сверхсовременный и подчеркнуто жесткий электрофанк, выделяющийся своей мощью среди остальной, довольно экспериментальной продукции Raster-Noton. Стоит отметить, что это лейбл не в последнюю очередь исследовательский, в музыке которого длина звуковой волны имеет порой куда большее значение, нежели мелодия или грув (послушайте, к примеру, альбом Rioji Ikeda и попробуйте это как-то соотнести с техно). Но если эти люди с их образованием, технической оснащенностью и теоретической подкованностью включают фантазию и начинают делать музыку, доступную для слушателя, у которого нет такого багажа и знаний, то появляется что-то выдающееся.
В лучшие свои моменты Raster-Noton делает шаг от занудного и понятного только кучке звукоинженеров саунд-дизайна в сторону экспрессивной, насыщенной красками музыки. От рационального, вдумчивого и кропотливого анализа звуковых волн к эмоциональному всплеску современного человека, живущего в информационный цифровой век. Этому человеку понятны и близки звуки пережевывающего информацию компьютера и индустриальный шум перегруженного мегаполиса – точно так же, как для него чисто на подсознательном уровне оказывается доступен сложный, многоступенчатый грув темнокожей музыки, на котором когда-то строилось техно, на котором сейчас основывается музыка Raster-Noton.
Мрачность
Техно в своём оригинальном понятии - это музыка всё-таки мрачная. Несомненно, танцевальная, взрывная и эмоциональная – но несущая заряд тёмной, суровой энергии. Те, кому это было не по душе, играли хаус: любвеобильную, светлую и порой немного грустную танцевальную музыку, которая с каждым годом всё дальше и дальше отдалялась от своего родственного жанра. Привело это к тому, что «альбомы в стиле хаус» стали записывать исполнители, мало имеющие отношения к электронике в принципе, и недавний образ Пэрис Хилтон за вертушками уверен ещё многих не отпускает до конца. Но в качестве оппозиции этому безобразию стало входить в моду угрюмое индустриальное техно: Perc, Sandwell District, Shed, Andy Stott, Silent Servant – и это только немногие из недавних фаворитов общественности. Всю эту когорту исполнителей можно поставить в один ряд с образцами аскетичной и хмурой музыки с Raster-Noton: при сравнении очевидно, что хоть R-N и попадает в струю этих мрачных урбанистичных композиторов, но оставляет ощущение куда более цельной, продуманной и современной музыки. Большинство засевших за написание дремучей электроники грешит тем, что использует принципы давнишней, аж 1982 года, пластинки Конрада Бекера - «Monotonprodukt 07». Мрачный, но уже устарелый, примитивный и не выходящий за рамки навязчивого повторения схожих петель, альбом. Monoton до сих пор считается классикой, на него всё ещё зачем-то ориентируются музыканты, он, как и его последователи, ещё способен кого-то ввести в состояние транса - и это при живом и здравствующем в полном составе Raster-Noton кажется как минимум неуместным. Чувствуется, что музыка с немецкого лейбла сделана людьми нулевых, людьми, оперирующими не только сверхсовременными машинами, но и думающих в кардинально ином ключе. Это не только торжество технологии, но и размашистый полёт воображения: эти звуки вытягивают из глубины всё самое беспросветное, поднимают со дна самый густой и тяжелый туман – и в этом есть чувство внезапного облегчения, будто светлое очищение, или долгожданное расставание с непосильной ношей на плечах.
Современность
Неловко покачнулся на стуле, когда потехи ради включил новый альбом Depeche Mode: настолько резанул перепродюсированный звук «под Raster-Noton», что все эти безумно скачущие в эквалайзере частоты заставили стиснуть зубы и закрыть уши. Настолько неуместным кажется это техническое изобилие, этот дорогой (а там без труда можно услышать все миллионы вложенных в него евроцентов) напыщенный поток звука по сравнению с минималистичной, убористой, и при этом более вкусной и цепкой музыкой R-N. Сразу стал понятен выбор разогревающей группы перед очередным мировым чёсом DM – это будет Diamond Version, дуэт Олафа Бендера и Карстен Николая, основателей Raster-Noton, людей, которые никогда не добьются популярности DM, но которые своей передовой деятельностью на поле экспериментальной музыки обратили на себя внимание даже таких мэйнстримовых и уже давно карикатурных персонажей, как группа Гэана и Гора. Может и не бог весть какой показатель, учитывая серьезно подмоченную и сейчас уже сомнительную репутацию Depeche Mode, но, тем не менее, это хоть и припозднившееся, но признание, случай, когда деятельность узкого круга новаторов откликается эхом в большом мире современных мэйджоров и глобальных корпораций.
Колкие обрывистые звуки суматошно мечутся в голове и, словно иголки, отскакивают от блестящего металлического панциря. Неведомый природе звук от одного до другого уха просверливает черепную коробку. Стрекочущая поверх ударного бита машина сбривает воздух над головой. Цифровой шум рассыпается будто картинка, покрывающаяся битыми пикселями. Бендер со своими соратниками всегда играл на опережение и предвосхищал тенденции: на Raster-Noton нет людей, играющих музыку какого-то определенного направления, они все между собой чем-то похожи, но при этом сильно отличаются ото всего остального, что происходит за рамками их сообщества. Переоcмысленное электро, модернизированный idm, усовершенствованный глитч и новый, разительно отличающийся ото всех последователей My Bloody Valentine нойз - здесь находится место всему, если над этим работают, привносят идеи, полируют звучание, и усердно выжимают максимум из мощностей своих компьютеров. К лейблу прислушиваются, за ним следят, выступления его артистов размывают границы между ночным клубом, камерным концертным залом и музеем современного искусства - и что это, как не продвинутая электроника, музыка будущего, о которой можно было мечтать, и подлинное техно наших дней.
Пробежался по составам летних фестивалей электронной музыки в поисках чего-нибудь интересного. Масштабные красочные ивенты, беззаботный праздник жизни, фонтанирующая вечеринка в какой-нибудь условной Барселоне, десятки имён, о которых наперебой строчат в RA, FACT, LWE и всюду: желание подорваться, чтобы оплатить билеты и жить потом, зачёркивая дни календаря, не возникло ни разу.
Постоянно обращаю внимание: выходит, к примеру, несколько месяцев назад на шоу Джимми Киммеля артист, известный как Принс, играет новую, совершенно шаблонную и не претендующую на место в сборнике всех хитов песню, ослепляет всех своим очередным переливающимся золотом костюмом, добавляет пару уже известных нетленок, совершенно дежурно, даже не вспотев, отыгрывает своё эфирное время - но весь зал его. Нет ни одного равнодушного зрителя, который бы не прихлопнул в ладоши, не выкрикнул его имя или просто не улыбнулся - потому что перед нами человек, обладающий недюжинной силой и способностью держать публику за яички, представляя даже не самый сильный материал так, что желания выключить трансляцию или уйти из зала в бар не может возникнуть в принципе - одним словом, перед нами настоящий артист и музыкант.
"Принц и нищий" - первое, что может прийти вам в голову
при попытке придумать подпись к этому незамысловатому коллажу
Вспоминаем тружеников от мира электронной музыки: освещенных в потёмках лишь экраном монитора, скрючившихся за своими железками, сконцентрированных на ручках и переключателях. Дай Бог, если у этих людей найдётся возможность притоптывать в такт ножкой, не говоря уже о том, чтобы, например, петь, скакать с микрофоном по сцене, устроить полноценное представление и обеспечить зрителям экшн.
Большинству из них по факту было бы неплохо остаться в роли так называемых bedroom producers, продолжать писать музыку в четырёх стенах, и не показываться на публике в своих застиранных футболках с дурацкими принтами. Но так как все давно уже проглотили тот факт, что стриминг альбома в интернете принесёт вам денег, которых хватит в лучшем случае на пакетик вискаса для вашего кота, то нужно уже собраться с духом и шагнуть под свет софитов на сцену клуба. Уверен, не все рады такому развитию событий, взгляните, например, на тумблер depressed DJ's - хандра не прошла мимо них всех. А стесняющиеся своих постных лиц артисты иногда изворачиваются и пытаются скрыться за вычурными масками, поддерживая иллюзию о своём благополучии и демонстрируя зрителю фигу в кармане.
"Got no human grace Your eyes without a face", - тут самое время вспомнить Билли Айдола
В таких условиях я даже могу понять людей, ужаснувшихся перспективе постоянных публичных выступлений по всему миру и спрятавшихся за кусками пластика/дерева/металла. Вы определенно привлечете внимание к сцене, моментально обрисуете вокруг своей персоны дымку таинственности, а сами в это время сможете с отсутствующим выражанием лица крутить ручки синтезаторов, не беспокоясь о внешнем виде. Можно, например, спокойно, не волнуясь о своей репутации, закатывать глаза и через один трек бубнить под нос: "Фух, поскорее бы это закончилось" - ну а после вечеринки получать восторженные отзывы от публики": "Вау, это было эмэйзин! Ты ТАК выложился, спасибо. Приезжай скорее ещё - в наш богом забытый городок на отшибе цивилизации".
Как это ни прискорбно, но практически беспроигрышным залогом экшна на электронной сцене является именно такая - условная, конечно же - причудливая маска, которую всего-то необходимо напялить на свою не слишком привлекательную и не выражающую никаких эмоций физиономию, обеспечив тем самым прикрытие в виде надёжного аватара. Этим моментально можно откреститься от возможности держать публику своей харизмой: да и зачем мне, например, обучаться вокалу, если я в маске, больничном халате или костюме пожарника - о чём вы вообще говорите.
Безликие, мало чем отличающиеся друг от друга, размытые среди толпы своих же поклонников силуэты электронных продюсеров бродят от сцены к сцене на огромных фестивалях и могут предложить публике хороший раскачивающий звук, но не представление - если, конечно же, вы не участник The Chemical Brothers или вас зовут не иначе как Жан-Мишель Жарр - шоу подобных персонажей обходится в баснословные суммы, представляет из себя серьезный развлекательный бизнес, и выглядит как глобальная инсталляция, ослепляющая и наглухо закрывающая собой личность музыканта - то есть по сути это та же, только обошедшаяся в миллионы, привезенная из отпуска на юге Азии чудная маска для привлечения внимания.
Люди, не особо далёкие, электронную музыку иногда обвиняют в том, что у неё нет человеческого лица, и какой-нибудь лохматый веснушчатый парень, перебирающий три аккорда на гитаре, выглядит куда честнее, понятнее и ближе, нежели любой замороченный на своём Роланде и озабоченный диапозоном извергаемых из него частот ботаник - и в случае живых выступлений с этими узколобыми, недальновидными и не способными прочувствовать всю прелесть электроники людьми я, наверное, даже в чём-то соглашусь. О чём я с ними/вами не соглашусь никогда - это уже тема следующих здесь записей.
Я всё ещё слабо себе представляю, как такой детально продуманный и космически красивый альбом появился в оборудованном под студию подвале всего за пару дней. Как эти прожигавшие свои жизни на вечеринках Пола Окенфолда рейверы внезапно записали 40 минут такой чистой и сакральной музыки, будто снизошедшей на грешную землю в пик британской клубной культуры, пришедшийся на рубеж 80-х и 90-х годов. Довольно симптоматично, что такой альбом появился в период расцвета масштабных нелегальных загородных вечеринок: во-первых, подобный эмбиент-хаус всегда отождествляли с ощущением, когда химические стимуляторы начинают отпускать, на горизонте пробивается рассвет, тело уже не заряжено энергией, но мысли и образы всё ещё неспешно размазываются, словно поддаваясь кисти на палитре разных цветов. Во-вторых, показательно, что именно в это лихое и беспечное время вседозволенности появился такой неземной и возвышенный альбом, будто напоминая заблудшим душам, дорвавшимся до ранее запретных удовольствий, о возможном раскаянии и очищении. Высокое и низкое зачастую идут бок о бок рядом, и история этого дуэта не стала исключением - но обо всём по порядку.
Зачастую дуэт The KLF вспоминают не в связи с их музыкой, а по поводу акции, устроенной Хаммондом и Коти, когда их музыкальный проект был уже закрыт. Все оставшиеся заработки в размере одного миллиона фунтов они сожгли и запечатлели это на камеру на острове в Шотландии - что, впрочем, является едва ли не самым сильным и достойным поступком в их карьере после выхода "Chill Out".
Билл Драмонд и Джимми Коти подумали, что музыка "Chill Out" как ничто другое подходит к воображаемой поездке по югу Америки от Техаса до Луизианы - весьма концептуальное решение, учитывая, что никто из участников The KLF в Штатах на тот момент вовсе не был, "но в их воображении именно эти звуки доносились из тех мест, когда они смотрели на карту". Сразу представьте двух рейверов, которые в 6 утра в десятый раз переслушивают свой эмбиент-альбом, и с еле разлипающимися веками водят пальцем по карте мира: да, наверное это именно здесь, Пенсакола, Алабама, Сарасота, - да, эта музыка звучит где-то рядом.
На деле же всё получилось куда глубже и интереснее. Весомую часть "Chill Out" занимают вырванные из всевозможных источников разношерстные сэмплы: на первый взгляд совершенно не стыкующиеся в цельный паззл элементы, охватывающие географические пространства куда больше нескольких штатов, и возбуждающие в воображении характерные образы, разбросанные по всей планете, а иногда и вовсе выходящие за её границы. Здесь можно услышать бесчисленные обрывки каких-то field recordings со звуками поющих сверчков, переливающихся ручьёв, щебечущих птиц, разбивающихся волн, рёва автомобилей и грохота проезжающих поездов - и всё это соседствует на первый взгляд с трудно вписывающимися в картину эфирами радиостанций, заставками телевизионных шоу, сводками новостей о криминальных происшествиях, возбужденным голосом рекламирующего свои услуги в Нью-Йорке коммивояжера, речью малознакомых даже нам национальностей из сибирской глуши.
На первый взгляд такой разброс обескураживает, но вскоре всё становится на свои места. "Chill Out" - это прежде всего коллаж из мыслей, образов, и ощущений, наполненный контрастными (по определению), но мягкими, не режущими глаз и весьма художественными сравнениями. Размеренное, тёплое, вальяжное и напоминающее вечер на берегу Гавайских островов звучание слайд-гитары здесь соседствует с холодным ветром в парке Чикаго, где ранним зимним утром на скамейке стоит Элвис: опустив голову, с приподнятым воротником, зацепившись большими пальцами за карманы джинсов, не поднимая взгляд от припорошенного снегом серого асфальта - звучит куплет из песни "In The Ghetto" Пресли.
Взмокший, суетливый и брызжущий слюной темнокожий торгаш в песке и пыли зазывает к себе, а буквально на расстоянии в пару кадров появляется спокойный и невозмутимый как скала тувинец: скрестив ноги, сидя на земле, заводит протяжный народный мотив глубоким горловым пением - и эти двое так же далеки друг от друга, как выжженные солнцем равнины южных штатов от гор на Алтае, как жажда наживы от мудрости и созерцания.
Неведаный говор экзотических народов и блеяние овец здесь внезапно заглушает рёв несущейся под 300 километров в час машины Nascar, а тувинские песнопения разрезает простреливающий звук промелькнувшего звездолёта - в этом воображаемом мире первобытное и суперсовременное смотрятся рядом как нельзя кстати. Музыка, напоминающая медленно разворачивающееся торнадо, притягивающее, всё что есть в округе, составляющее воронку психоделичных образов, неторопливо раскручивающее их в безумной спирали: то красивой и завораживающей, то потрясающей и даже пугающей. Я, например, всем телом ощутил неловкую дрожь, когда впервые услышал пару расплывчатых гитарных аккордов в "3AM Somewhere Out Of Beaumont" - звуки напоминают одну из мрачных музыкальных тем "Твин Пикс", одну из тех, за которую Бадаламенти наверняка продал душу дьяволу - так одновременно и прекрасно, и леденяще она звучит.
Если вы дочитали до этого момента, то вам уже стало понятно, что альбом KLF является плодотворной почвой для воображения, даёт простор для поиска потайных смыслов и безустанных догадок о символизме. Так, например, можно встретить мнение о том, что тот самый барышник, в религиозном возбуждении анонсирующий свой приезд на восточное побережье, является завуалированным организатором подпольных вечеринок ("and spread word about tour down the East Coast") или попросту долгожданным, вселяющим ужас и радость драгдилером ("You're gonna be scared, because I got it"). Вот и я, сидя в загородном автобусе и слушая в полудрёме в очередной раз "Chill Out", внезапно проснулся, воодушевленно обнаружив, что слова "овца" и "корабль" довольно схожи в английском произношении, и раздающееся блеяние овец, прерываемое рёвом набирающего обороты шаттла, выглядит не просто психоделичной картинкой, а полноценной игрой звука и смыслов: космические овцы, космические корабли... В общем, как ответил однажды Тарковский на вопрос об одном из символов своего фильма: "Собака здесь означает собаку, поверьте, это действительно так". И самое прекрасное, что на самом деле в этом альбоме тоже не зашито каких-то особых подтекстов и нет ничего тайного: были лишь десятки часов совместного музицирования, из которых выбрали и свели воедино самое эффектное и лучшее, Драммонд и Коти записали просто эмбиент-альбом для расслабленной и размеренной после бурной вечеринки встречи рассвета, а овцы на обложке альбома - это просто овцы, и "Chill Out", кажется, оттого стал только лучше - это звуки неторопливой и величаво передвигающейся планеты, встречающей своё очередное новое утро, каждый божий день.
Как же надоело, а. Не успокоился на окончании календарного года, самоотверженно искал альбом, который можно было бы хоть и с натяжкой, но всё-таки впихнуть в число наиболее достойных электронных пластинок 2012-го года. Беспросветная скука, бесстыжая заурядность и тихий ужас - вот практически всё, что можно услышать в 90% случаев. Времени, умения и сил записать целиком ровный, добротный и не провисающий альбом по-моему хватает у единиц: низкий им поклон, золотые люди, талант которых впору оценивать не скупыми лайками в фэйсбуке, а хотя бы двадцатью-тридцатью долларами, на которые можно приобрести их пластинку.
Об этом, кстати, говорил Филипп Шербурн: несколько месяцев назад в своем блоге на Spin он разразился тирадой, где описывал "порочный круг", в котором оказалась замкнута современная электронная музыка. Известнейший музыкальный критик проговаривает вроде бы очевидные вещи, которые все (надеюсь) понимают, но смущаются произносить вслух, либо попросту не видят, или же вовсе обманывают себя, не соглашаясь с тем, что современная электроника переживает очевидный упадок. Я немного сгущу краски, добавлю экспрессии и продолжу заданную автором линию, чтобы вы не уснули, читая монотонный текст Шербурна.
Итак, публикацию в блоге Spin можно свести к следующим уже заезженным постулатам: 1) не слишком завидный уровень продаж пластинок вынуждает музыкантов давать выступления - вам рано или поздно приходится выбраться из своей уютной комнаты с ноутбуком и отправиться в турне: там молодого неотёсаного музыканта ждут алчные промоутеры, вонючие гримёрки, нетрезвые звукорежиссеры, перманентная угроза невыполнения условий райдера, ну и вообще - дай Бог, если не выкинут со сцены, как сделали это с DJ Shadow, назвав его музыку "слишком футуристичной".
2) чтобы промоутеры решились подписать на свой ивент артиста, его имя должно находиться на слуху, а для этого 3) продюссерам частенько приходится выпускать совершенно необязательные и порой откровенно второсортные одиночные релизы - не зря электронная музыка считается территорией, на которой синглы и EP иногда играют роль куда более заметную, чем полноформатные альбомы.
4) Времени на запись музыки прочувствованной, вдумчивой и требующей не один год работы просто не остаётся: где найти этот ресурс, когда неделя занята заказными ремиксами, перелетами, выступлениями, бурными вечеринками после и тяжелейшим, неподъемным отходняком как итогом семидневки - я вижу, как у некоторых из вас расширились зрачки и вспотели ладошки: "Да-да, ведь это то, что нам нужно - идеальное времяпрепровождение, никакой работы в офисе, только музыка, вечеринки и всеобъемлющая, жадно манящая власть порока". Возникает ощущение, что большинство людей, связавших свою жизнь с электронной (да и не только) музыкой, руководствовались именно этими принципами (важно отметить, что они по-своему правы), но при этом позабыли о самой сути музыки - и, нужно сказать, весьма опрометчиво.
Я смотрю на всех этих довольных тусовщиков, читаю их положительно настроенные и при этом скучнейшие интервью, пытаюсь понять многих не слишком мне приятных по знакомству с их творчеством людей - и создаётся впечатление, что от музыки это всё уже далековато. Год назад распался дуэт Air France - не слишком плохой проект, игравший фоновую дружелюбную электронику теплых оттенков - показательный, в общем, союз, родившийся из сеансов вечернего музицирования двух приятелей, которые "и подумать не могли, что их песни покинут пределы жесткого диска на компьютере". Так вот в объяснительном и прощальном письме к слушателям они вспоминают массу примечательных моментов, случившихся с ними в Air France: от того, как встретили извержение вулкана в Исландии до распития пива у Ниагарского водопада и посещения лучшего спа в Будапеште - и в этих ключевых воспоминаниях нет практически ничего, связанного с музыкой. Эти люди просто круто проводили время - и всё благодаря тому, что они умели делать пару штук на своих лэптопах. Это мягко говоря не самые выдающиеся музыканты, у которых тем не менее хватило мужества признаться, что нужно уходить вовремя, так как ни одна из их семи записей после "No Way Down" не была доведена до конца, и они уже попросту устали терзать себя. "We have tried so hard, and we truly gave it all we had. And now we have decided to stop trying, even though it breaks our hearts", - такой каминг-аут по-моему сильно круче и важнее всех вместе взятых признаний Фрэнка Оушена о своей нетрадиционной ориентации. Два приятеля открыто заявили о своей творческой импотенции, понимая, что сначала они должны выдавать хорошую музыку, а лишь потом получать путешествия по миру: от заснеженной Красной площади до расплавленной солнцем крыши на вечеринке в Нью-Йорке. Чистосердечное и искреннее прощание с жизнью, о которой все молодые музыканты только мечтают, за которую большинство людей цепляется, подписываясь на бесконечные ремиксы, принимая навязанные лейблами сроки и правила, неустанно тусуясь, чтобы их имя еще циркулировало среди слушателей. Почему у Air France находятся силы признаться в своей беспомощности, а многие другие продолжают жить иллюзией - это вопрос риторический, неинтересный, ответ на который лишь еще больше отяготит этот текст, и без того наполненный бубнежом и брюзжанием - а я уже и так практически примерил на себя потёртую джинсу Макаревича, который во мне подсознательно вещает о том, что "однажды он прогнётся под нас".
Чтобы раздать долги за 2012-ый: оказалось не все в курсе, но на сайте "Афиши" можно прочитать про пять наиболее запомнившихся мне альбомов, на страницах блога XO Music уже был опубликован микстейп из лучшей по версии NSR электроники 2012-го, ну и чтобы окончательно дополнить картинку прошлого года и как-то компенсировать затишье последних месяцев, я набросал еще одну компиляцию.
Несмотря на то, что во второй половине прошлого года здесь практически ничего не обновлялось, это не значит, что музыки я не слушал вовсе - слушал, очень много, в большинстве своем много дурной, незапоминающейся и пресной. Закатав рукава, разгреб среди всего этого еще два часа электроники, которую будет не стыдно вспомнить по итогам 2012-го, так что напяливайте ваши сенхайзеры, берите на руки домашних котиков, откидывайтесь в мягком кресле, и можно начинать.
Legowelt - Danger in the Air
Alex Smoke - Polka
Juju & Jordash - Loosey Goosey
Dusty Kid - Bolero
Diamond Version - Technology At The Speed Of Life
Trackman Lafonte & Bonquiqui - Pacific House
Sam Willis - Foxglissandro
Two Armadillos - Another One... (For Larry)
Mohn - Seqtor 88
DJ Stingray - Ego Assault
Frak - 666
Tin Man - Manifesto Acid
Phil Nite - R 2.1 (Morning - Evening) [LIVE September 2012]
Kangding Ray - North
Urpsrung - Lizzy
Yagya - The Phantom of Us
Sevensol - Captain Trollig
Fritz Kalkbrenner - No Peace of Mind
Rone - Bye Bye Macadam
Mario Basanov - We Are Child Of Love
Christian Löffler - A Hundred Lights
The Asphodells - A Love From Outer Space
Сейчас на примере прошлогоднего микса Эндрю Везерола по-быстрому объясню, чего не хватает современной электронной музыке. Не хватает ей, как можно догадаться, маскулинности: волос на груди, безумных татуировок на руках, хрипотцы в прокуренном голосе и тестостерона в густой крови - попросту говоря, современной электронике не достаёт рока. И всё это перечисленное есть в одном человеке, живой легенде и невозмутимом мастере своего дела - у Andrew Weatherall в прошлом году вышел очередной микс, послушав который, можно кое-что понять о прошлом и настоящем музыки компьютеров и синтезаторов.
Кому, как не Везеролу, знать всё об электронике и роке: он приложил руку к "Скримаделике", самому известному из первых рок-альбомов, на котором гитарная музыка схлестнулась с электронным битом, кислотной психоделией и окрасилась в буйные разъедающие своей яркостью тона - где еще должен был появиться такой альбом, как не в Великобритании, утопавшей в конце 80-х от наплыва рейверов, обалдевшей от поражающих своими масштабами праздников гедонизма. Кому, как не Везеролу, быть в курсе, из чего зарождалась электроника: сначала в детстве он прятал пластинку "Never Mind the Bollocks" под кроватью от своих консервативных и по-мещански пугливых родителей, потом жил в сером пригороде и восхищался эпатажным стилем глэм-роковых исполнителей, был вовлечен в возрождавшийся стиль рокабилли, и, наконец, встретил в качестве начинающего журналиста NME эпоху эйсид-хауса. Дальше - еще больше: электронные проекты The Sabres Of Paradise и Two Lone Swordsmen, которые стали бесспорной классикой Warp Records и речь о которых если и стоит заводить, то куда более обстоятельно и под заголовком "Избранное". Этапы жизни и творчества мэтра наглядно показывают, что за микс из серии Masterpiece взялся человек с бесценным опытом и солидным багажом, который прошел через рок-н-ролл, соул, даб и электро, и на своей шкуре прочувствовал все изменения в тенденциях и увидел рождение всех новых стилей последних тридцати лет. Он был там всюду, проводил бесчисленное количество часов в клубах, жадно вырывал с прилавка свежие пластинки и совал свой нос в пригоршни со всеми появлявшимися синтетическими порошками: песня "Losing My Edge" Джеймса Мерфи - именно о таких, как он, о людях с мощнейшим бэкграундом и не одним культурным пластом.
"Культура", кстати, - это понятие, которое зачастую напрочь отсутствует у многих современников, как музыкантов, так и слушателей: просто потому, что культуры как таковой в нулевые они уже не застали. Застали культуру интернет-общения, ощутили, как стала доступна информация, обрадовались, что с помощью новых технологий можно легко записать песню с человеком, который в этот момент сидит по другую сторону Атлантики у себя дома. Но из процесса явно выпал какой-то важный элемент. Не хватает физического взаимодействия и живого общения: прийти за музыкой в гости, разлить спиртные напитки, включить проигрыватель - сидите, разговариваете. Нельзя просто взять кассету и распрощаться, отблагодарив. Это не рыночные отношения, здесь необходим живой обмен мнениями, пересказ жизненных историй и впечатлений - потому что музыка является неотъемлемой частью жизни, и прогнать мимо себя даже самую посредственную пластинку не представляется возможным: необходимо зацепиться за неё и наконец выяснить, что с ней не так. Я, конечно, идеализирую, сгущаю краски и вообще человеку 87-го года рождения негоже говорить в таком духе, но будем откровенны: нам всем чего-то подобного не хватает.
Точно так же Эндрю Везеролл говорит о "живой" электронной музыке: "Она слишком утомительна, в ней не хватает физического действия. Когда я вижу еще одного сгорбившегося над лэптопом парня, то за себя не ручаюсь, я вам говорю". И этот человек знает, о чем идет речь. Его прошлогодний микс для Ministry of Sound даже электронным язык не повернется назвать: в этой компиляции столько гитар и живых барабанов, что эта пластинка скорее ближе к сборникам условно андеграундной танцевальной музыки восьмидесятых Disco Not Disco, нежели к нацеленным на современное техно и хаус сериям типа Balance, DJ-Kicks или Fabric. Тем удивительнее, что этот диджей, давно заслуживший приставку "панк", выпустил свой сборник на таком бесстыже коммерческом лейбле, как Ministry of Sound (достаточно взглянуть на их сайт). Какое неловкое ощущение наверное испытывают любители одноразового диско-хауса, когда слушают мрачный басовый рифф и заупокойный вокал в композиции "Crossing" - по ощущениям это поёт человек с мертвецки бледной кожей и огромными кругами под глазами, обвивая микрофонную стойку худющими руками, выставляя на показ свои темно-синие вены. "Нет, нет, это не про нас, это наркоманы, неудачники, маргиналы" - и сразу желание отгородиться. В этой подборке музыки от Везерола есть тот самый живой заряд, который многие уже и перестали ощущать. Послушайте хотя бы кавер мэтра на группу A.R. Kane - банальная и убедительная поступь живого барабана будто сотрясает стены Хасиенды, перкуссия раскачивает из стороны в сторону ваш центр тяжести, грязные и тонущие в шуме два гитарных аккорда навевают мысли о мэдчестерской волне (только получше) и, о чудо, я буквально всем телом ощущаю дрожь от тугих струн бас-гитары - изнеженные солнцем модники с Ибицы и фестиваля Сонар наверное и вовсе такого никогда не слышали.
Паоло Лодде - это не имя средневекового живописца и даже не название марки итальянской обуви из ближайшего торгового центра - но знать его вы обязаны. Dusty Kid - это именно тот случай, когда к музыке хочется применить определение "талантливая". И делает он эту музыку именно в тот момент, пока на главных танцполах Европы громыхают зубодробительные и топорные ритмы, а за океаном очередные поклонники старого чикагского хауса пытаются вложить в свою музыку "soul", уже слабо себе представляя, что именно обозначало это понятие. "A Raver's Diary", его образцово-показательный альбом сочного искристого минимал-техно, я послушал лишь спустя год после выхода: всё это время я пробегал глазами вишлист, недоверчиво поглядывал на обложку и смущался, глядя на название - ну какой рейв в 2009 году? Только выдохшиеся воспоминания престарелых ветеранов или натянутая ностальгия юнцов: они так уверенно вспоминают времена, когда явно не предавались гедонизму, употребляя нелегальные синтетические вещества и добивая свои барабанные перепонки ночь напролет, а стояли на табуретке, чтобы закинуть монету в автомат с газировкой - нынешние двадцатилетние порой так упоительно "ностальгируют" по девяностым, будто пережили бум танцевальной музыки в самом его эпицентре.
Вот и Паоло Лодде я тогда заранее причислил к подобным не внушающим доверие персонажам (тем более что о правильном мускулистом техно может знать итальянец с таким девчачьим лицом - это так же маловероятно, играй такая балерина, как Филиппо Индзаги, агрессивного, цепкого и сверхэффективного опорника). "A Raver's Diary" практически целиком, некоторые другие его работы отчасти и новая композиция ниже - всё это образцы того, как напористая танцевальная и не оставляющая шансов отсидеться в уголке музыка может приносить еще и сугубо эстетическое удовольствие. Паоло провел большую часть детства за фортепиано, обучаясь в консерватории, удивляя зрителей по всему миру - и довольно трудно недооценить влияние классической музыки на его нынешнее творчество. Dusty Kid - это тот пример, когда синтезаторы и драм-машины не делают работу за музыканта, когда нельзя спрятаться за слоями звука, рассказывая потом о том, как провел за продакшном месяцы в студии, пеняя на слушателей, которые недостаточно интеллектуальны, чтобы оценить работу и недостаточно чутко вслушиваются, чтобы расшифровать всю эту красоту. У Dusty Kid все лежит на поверхности, но в тот же момент его мышление разительно отличается от большинства: мало у кого можно услышать такие искрометные мелодические решения, редко когда почувствуешь такой искренний и яркий энергетический поток звука. В качестве рождественского сюрприза Dusty Kid выложил новый трек "Bolero" - который вполне может претендовать на звание одного из лучших в 2012-м: остальные пусть лишь завидуют тому, как такой мощный и взрывоопасный супербоевик в исполнении Dusty Kid может звучать изящно, легко и изысканно.
Проснулся утром, посмотрел за окно на подсвечиваемые фонарями в потемках сугробы, дал себе очередное обещание вновь писать в блог - даже самому интересно, что из этого получится. Новый альбом Pantha Du Prince неплохо подходит для того, чтобы распечатать NSR в 2013 году: во-первых, музыка этого немца всегда лучше сочеталась с заснеженными нелюдимыми пространствами вдали от мегаполисов, чем с аншлаговыми вечеринками душной летней ночью и грохающим на них техно, так что слушать Pantha Du Prince сейчас - самое время. Во-вторых, это конечно же первый из наиболее ожидаемых альбомов нового года: в центре внимания вновь Хендрик Вебер, скооперировавшийся со своеобразным норвежским квинтетом The Bell Laboratory и выпустивший альбом, еще более насыщенный звуками колоколов всех размеров и мастей. Привычные уже техно-ритмы Вебера в сочетании с тремя тоннами бронзы и пятью десятками переливающихся колоколов - всё это уже можно было увидеть в прошлом году живьем на редких заморских фестивалях (посмотрите, кстати, хотя бы потому, что это просто красиво), ну и теперь можно с комфортом услышать дома. Вообще я не знаю, что тут еще рассказывать, потому что если вы хотя бы чуть-чуть следите за современной музыкой, то мимо этой пластинки не прошли. На любом мало-мальски уважающем себя и вкусы своих читателей ресурсе можно найти предвещающие анонсы, интервью и стрим альбома - пытаюсь припомнить, получал ли когда-нибудь такую массированную поддержку медиа хотя бы один альбом с электронного Dial Records, на котором Вебер в былые времена заработал себе имя (и выпустил может лучшее, что случалось с минималистичным техно), и только потом переметнулся в стан такого инди-лейбла, как Rough Trade - в компанию к балбесам с гитарами типа Mystery Jets или British Sea Power. Сам альбом может заслуживает не такого пристального внимания, в целом уступая главным произведениям Вебера, но к прослушиванию необходим точно так же, как и любая пластинка живого классика - вне зависимости от того, насколько она успешна.
Альбомы наподобие "Elements Of Light" можно найти в дискографии многих электронных музыкантов, происходит это зачастую в момент, когда они порядком устают от синтезированного звука и прорываются в новые области, расширяя поле деятельности, сталкивая электронику с музыкой живой, привлекая отдельных музыкантов, а иногда и целые симфонические оркестры - вспомнить хотя бы, как Джефф Миллс играл свое детройтское техно вместе с оркестром из Монпелье. Но помимо того, что пластинка Вебера и "колокольной лаборатории" является занятным альбомом, на котором сочетаются совершенно разные по своей природе звуки, в то же время это не что иное, как шоу: надетые на музыкантов монашеские одежды с капюшонами, скрывающими лица, царящая атмосфера то церковного радушного праздника в Рождество, то какого-то сумрачного религиозного действа, таинства, к которому скорее применимы понятия оккультизма. Есть подозрение, что Хендрик Вебер с помощью своего нового проекта наконец почувствовал себя комфортно на сцене: у него в распоряжении фактически целый ансамбль, перед каждым разложены ноты, всё серьезно и академично - в отличие от клубных выступлений перед оголтелыми тусовщиками, пришедшими размять ноги и выжать футболку после ночи на танцполе. Хендрик задает ровный ритм бочки и наигрывает на синтезаторе басовые партии, тем самым обозначая опору и каркас для живых звуков, становится центровым звеном во всей группе, которая без такой уравновешивающей силы того и гляди собьется в суматошную какофонию из звенящих колоколов. Pantha Du Prince здесь уже не являяется одиноким среди груды аппаратуры романтиком, который несколько теряется в переполненном танцующими людьми клубе, а выглядит полноценным артистом, со своим живым представлением, которое хочется устроить то на камерной театральной сцене, то вписать под величественные своды древнего собора.
